ОРГАНИЗАЦИЯ АРМИИ

«Все живущие в войлочных шатрах» были организованы Чингисханом в военную структуру; армия была основой его империи. Феодальные законы, которые дей¬ствовали в монгольском государстве, применялись и в армии.
Структура армии базировалась в числовом отношении на десятичной системе. Наибольшая единица — 10 000 человек (тумен) — была разделена на 10 минганов, каждый из которых состоял из 1000 человек; они, в свою очередь, вмещали 10 зунов, каждый из 100 человек; в то время как сама эта единица была разделена на 10 арбанов. Такая система была придумана не Чин¬гисханом, она возникла у кочевников Средней Азии, ее историческое происхождение неизвестно.
Иностранные модели (вероятно, китайская) также повлияли на структуру монгольской армии. Однако является установленным фактом, что и сам Чингисхан внес лепту в ее создание: любые переходы из одного подразделения в другое были строго запрещены, за такой переход грозила смертная казнь; принявший «перебежчика» в свое подразделение, же сурово наказывался. Различные роды и племена были поделены та¬ким образом, что зуны и минганы могли быть сформированы в минимальные сроки. Во главе каждого тумена он ставил людей, которых лично знал. Как правило, они командовали людьми из своего же племени. Вследствие этого племя приобретало военную структуру, что позволяло сохранить внутри него все военные отношения. Самые преданные правителю становились во главе племен. В своей армии Чингисхан хотел лично назначать военачальников на основании того, что он знал об их способностях. Особенно это касалось его стражи. Зунами, минганами и туменами командовали самые знатные монгольские аристократы, нойоны (князья) и баатуры. Чингисхан обнаружил в своем младшем сыне Толуе большой военный талант и сделал его одним из своих высших военных советников. Но титул Великий Нойон за свое высокое положение Толуй, очевидно, получил посмертно.
Дисциплина в монгольской армии поддерживалась самыми бескомпромиссными методами. Высокопоставленные чиновники были обязаны беспрекословно выполнять каждый приказ, доставленный гонцами. Неисполнение каралось смертной казнью. Захват добычи и пленных на вражеских землях мог начаться только по приказу Чингисхана или одного из его военачальников. Как только он начинался, военачальник и рядовой приобретали равные права, за исключением того, что молодые, красивые женщины должны были быть переданы Чингисхану.
В соответствии с древней степной традицией войска Чингисхана были поделены на три главных отряда. В центр, находившийся под командованием помещалась охрана; левым, или восточным, командовал Мухули; а правым, или западным, — Боорчу. Поскольку монголы поклонялись югу, восток для них был слева, а запад справа. Хубилаю было поручено заниматься всеми делами, касающимися армии, в сущности, он выполнял функции начальника штаба.
Первые шаги по структуризации своей стражи (которая стала играть значительную роль в 1203 году, после победы над кераитами) Чингисхан предпринял, когда стал самым влиятельным правителем в Восточной Монголии. Стража имела довольно сложное организацию. Личная охрана состояла из 70 человек в дневные часы и из 80 ночью. В число стражников входили. лучники, люди, прислуживающие на пиру, караульные, при входе в орду Чингисхана, и гонцы. Домашнее хозяйство хана вели шесть чарби (управляющих). Особая ответственность возлагалась на ный отряд из 1000 баатуров, который обеспечивал безопасность Чингисхана во время сражения''.
Последующая кардинальная реорганизация стражи произошла непосредственно во время или после курилтая 1206 года. Численность отрядов была значительно увеличена. В ночные часы за безопасность теперь отвечали сначала 800, а позже 1000 человек; в дневные — 1000; число лучников возросло сначала до 400, затем до 1000. К элитному охранному отряду из 1000 баатуров добавили еще 6000 человек. Это означает, что по окончании реорганизации в охране было задействовано не менее 10 000 человек.
Чингисхан решал, когда и где должна быть занята стража, которая являлась ядром его армии. Он имел прекрасное представление об опасностях и неожиданных поворотах событий, которые сопровождали кочевую жизнь. Он знал, что должен защитить себя при помощи надежной и постоянной системы охраны, всегда готовой к ответному удару. Личная охрана и элитный отряд в случае необходимости могли быть усилены за счет остальных стражников.
Однако ханская гвардия существовала не только для обеспечения безопасности Чингисхана и его двора. Чингисхан открыл доступную военную школу, из которой он мог выбрать надежных и квалифицированных помощников. Этим отобранным людям давались различные задания сообразно их способностям. Все члены его охраны должны были быть аристократами по происхождению. Сыновья начальников разных подразделений формировали ядро стражи. Сын начальника мингана (тысячника), поступая на службу в охрану привести с собой младшего брата и десять человек, подходящих для этой работы. Сыновья командующих зуна или арбана имели следующие обязанности: первый должен был привести с собой младшего брата и еще пять человек; второй — младшего брата и трех человек.
Командующим элитного охранного отряда был Чаган, молодой тангут, пасынок Чингисхана. В моем представлении, эта тысяча стражников формировала основной контингент военной школы, из которой Чингисхан набирал себе будущих армейских чиновников, демонстрируя при этом удивительное понимание человеческого характера. Кроме того, он назначал этих людей с почти безошибочной точностью на посты, для которых они лучше всего подходили. При выборе военачальников их возраст не имел никакого значения. Молодым людям часто давались самые ответственные задания. Чингисхан постоянно контролировал тех, кого отправлял в удаленные от центра места.
Личная охрана был разделена на четыре части, каждая из которых, в свою очередь, была ответственна за три дневных и три ночных часа. Свободные от службы части должны были всегда оставаться возле Чингисхана. Ночью никому не разрешалось приближаться к резиденции без сопровождения личной охраны Великого Хана. Нарушивший этот закон рисковал быть казненным. Стража пользовалась различными привилегиями и была весьма уважаема; при определенных обстоятельствах стражники получали превосходство даже над теми, кто был выше их по рангу. Служившие в гвардии Чингисхана сыновья монгольских вое¬начальников одновременно являлись своего рода заложниками, обеспечивавшими покорность своих родителей, часто воевавших вдали от глаз Темучина, но постоянно помнивших то, что в случае их неповиновения карать будут в первую очередь их же детей.

***